Как зеленый цвет стал основным в русской армии

В 1720 г. Военная Коллегия установила окончательный регламент покроя и цвета униформы в полках. Согласно этому все пехотные полки носили кафтаны зеленого цвета, драгунские синего цвета. Несмотря на изменения покроя униформы в последующие года, зеленый цвет всегда оставался неизменным для русской пехоты. Как известно, первыми этот цвет в армии Петра начал носить еще потешный Преображенский полк. Однако интересна сама причина выбора этого цвета.

До настоящего времени историки, изучавшие военные реформы Петра Великого, не дали хотя бы приблизительного ответа на вопрос — с чем связано появление в самом конце XVII века мундиров зеленого цвета у Преображенского и голубого у Семеновского лейб-гвардейских полков. Наиболее распространенным (хотя и безосновательным) является утверждение о том, что Петр просто придумал эти цвета для своих «потешных» и в 1683 г. одел в зеленое Преображенцев, а в 1688 г. — в голубое Семеновцев. Однако решение дать своей лейб-гвардии цвета, стоявшие в русской цветовой иерархии ниже почетного красного, для конца XVII столетия не совсем понятно. Чтобы выяснить — был ли выбор этих цветов произвольным, либо следовал каким-то традициям, необходимо отследить весь процесс становления петровской лейб-гвардии.

Начнем с краткого обзора регулярных воинских формирований Московского государства последней четверти XVII в. Речь пойдет о пехоте, которая в тогдашних вооруженных силах Московии была весьма представительна, состояла в основном из стрельцов и солдат, подразделяясь на «городовые» и «выборные» (т.е. отборные) полки. Московские стрелецкие (более 20-ти полков) и выборные солдатские (2 полка) постоянно находились в столице, имели в ней слободы (место жительства) и посылались на войну или в другие города на службу лишь на непродолжительное время. И хотя в России термин «гвардия» тогда не применялся, выборные по сути были тем же, что и западноевропейские гвардейские части. Кстати, в соседней Польше гвардейская пехота так и называлась— «wybraniecka». При этом, если выборных (гвардейских) полков было в Москве более чем достаточно, то функции и положения лейб-гвардии не имело ни одно из регулярных воинских подразделений. И даже Первый Стремянной стрелецкий полк, сопровождавший государя при всех выездах из Кремля, исполнял функции эскорта, но не лейб-гвардии, т.к. не имел права нести караульную службу во внутренних покоях царя (выборные московские стрелецкие и солдатские полки выставляли караулы в Кремле и других частях Москвы). Функции же лейб-гвардии выполняли чины Государева полка — иррегулярного воинского подразделения, в состав которого входили придворные чины: московские и служащие на Москве посменно городовые дворяне. Все эти стольники, стряпчие, спальники, карлы, певчие, сокольники, конюшенные чины и др., всех долго перечислять, не только посменно сопровождали царя на выездах и в военных походах, но и несли охранную службу во внутренних покоях царской семьи. Видимо, до 1682 г. чины Государева полка вполне
сносно справлялись с возложенными на них обязанностями по охране правящего дома. Почему же вслед за Лжедмитрием* царевич Петр перестает доверять привычным охранным институтам государства? Все дело и стрелецком восстании 1682 г., в ходе которого против юного царя и его родственников выступили оба выборных солдатских и все Московские стрелецкие полки, включая привилегированный Первый Стремянной. А чины Государева полка показали свою полную несостоятельность перед бунтовщиками, даже не попытавшись не только подавить бунт, но и защитить царскую семью. Результатом учиненной стрельцами бойни было не только унижение и расстройство психики будущего императора, но и осознание им необходимости иметь при себе надежное военное формирование, способное в любых обстоятельствах подтвердить свой статус личной охраны государя. Тот же факт, что предпочтение было отдано регулярному устройству будущей лейб-гвардии, объясняется скорее не сильным влиянием иностранцев, которых рядом с маленьким Петром в 1680-е гг. просто не было, а объективными причинами. Лучше обученные, не замешанные в дворцовых интригах, лично преданныe и всем обязанные Петру лейб-гвардейцы умышленно отрывались от привычной им среды, будь то придворная, стрелецкая или солдатская служба в прошлом. В свое время подобную задачу решал и Иван IV Грозный, что на тот момент выразилось в создании Опричнины.

Попробуем проследить первые шаги потешных — будущих лейб-гвардейцев. В 1674 г. Царица Наталья Кирилловна отсылает к сыну Петру часть своих спальников и царицыных стольников. Несмотря на свой возраст (15-17 лет), они выполняют при царевиче функции телохранителей, о чем дает представление характеристика современника: «Детей боярских посылают боярыни в великие посылки, и ездят с царицею в поход, и спят у царицы вверху для сторожи и оберегания в низких местах посуточно и переменно». Именно с раздачей Петром Алексеевичем 20 и 21 ноября 1683 г. более 70 аршин «сукна кармазину светло-зеленого... своим комнатным стольникам и карлам на кафтаны и котомы» (сумки ? — П.Р.) обычно связывают возникновение какого-то совершенно нового по покрою и расцветке кафтана под названием «потешного». Итак, единственное, чего не хватало для превращения обычных зеленых кафтанов спальников в потешные (т.е. псевдосолдатские) — это богатой обшивки галуном в швах и нашивок на полы кафтана около пуговиц. Как видим, первые потешные организуются на основе комнатных спальников, постепенно вбирая в себя весь 5-й дворцовый разряд, в который входили спальники, карлы, постельные истопники, постельные сторожа, комнатные сторожа и мастеровые люди Оружейной палаты. Все они находятся в Преображенском, по названию которого их впоследствии и будут именовать.

Первое упоминание о двух отдельных потешных полках солдатского строя относится к 1691 г., до этого, видимо, они составляли две части одного целого — некоего «потешного полка», объединявшего Преображенцев и Семеновцев. Тогда же исчезает цветоное единообразие - потешные кафтаны шьются из сукон и камок зеленых, желтых, синих, голубых, красных, малиновых цветов, но преобладающими были различные оттенки «диких», т.е. серых цветов, лишь обувь продолжала оставаться красной.

За период с 1693 по 1695 гг., т.е. к началу Первого Азовского похода, два потешных полка были слиты в один — Третий московский выборный солдатский. Правда внутри его бывшие потешные продолжали именоваться отдельными полками. К этому времени относятся и первые поименные списки начальных людей (офицеров), а также — первое четкое упоминание о полковых цветах. В 1694 г. П. Гордону, из числа 15 000 аршин сукна, заказанных Филиппу Вульфу в Архангельске, «согласно приказанию государя, нужно купить: одну треть лазоревого (azur) или темно-голубого; другую — сине-зеленого (meer-grun) и третью — малинового». Мы имеем указание на приобретение сукон для тысячных Преображенцев, Семеновцев и Бутырцев. По 5 аршин солдатам и урядникам Бутырского полка было роздано в сентябре 1696 г. «сукна малинового 5039 аршин 2 четверти и 2 вершки (на 1000 человек), из коих 1784 3/4 темного и 3254 3/4 светлого». Видимо Преображенцы и Семеновцы также смогли пошить себе одежду к началу следующего года. Так, в марте 1697 г. в Кенигсберге сопровождавший царя в заграничном путешествии отряд преображенцев под командованием майора Шмита был одет «в строевом платье, суконные кафтаны темнозеленого цвету». На Крещенском параде 1699 г. по описанию И.Г. Корба «в голове шел полк генерала Гордона в красных новых мундирах. За полком Гордона следовал Преображенский, хорошо одетый в новые зеленые мундиры. Затем следовал третий полк Семеновский (цвет воинских кафтанов голубой)». С этого времени и до введения регламента униформы 1720 г. цветами царской лейб-гвардии становятся зеленый и голубой.

Остается вопрос — являлось ли возвращение к этим цветам «ностальгией» по самым первым потешным кафтанам, или же это было связано с переводом из потешных в выборные солдаты и объединением Преображенцев и Семеновцев в составе одного полка? Вроде бы, первая версия выглядит предпочтительней. Правда, не до конца понятен изначальный выбор Петра, да и почему цвета «дворцовой пехоты» — так называл их П. Гордон — в начале 1690-х гг., когда они были отдельными потешными полками, не отличались единообразием?

Стремянные стрельцы практически всю историю своего существования носили кафтаны красного цвета. В других, более чем в двадцати Московских стрелецких полках во второй половине XVII века встречались кафтаны, пожалуй, всех цветов, кроме черного. Первый и Второй выборные солдатские полки стали также одеваться к 1690-м гг. в красные мундирные кафтаны. Так, в 1697 г. солдаты Лефортова полка, стоявшие в Кремле на Красном крыльце, приняли за царевну Софью её постелничью боярыню Коптеву и решили ей пожаловаться на тяжелую жизнь. Та им посочувствовала: «Толъко-де на вас, что красные кафтаны». Тот же цвет был и у кафтанов Второго выборного полка, а на Крещенском параде 1699 г. они были в новых кафтанах, о которых Корб в своих записках писал, что «яркий красный (малиновый? -П.Р.) цвет новых мундиров давал этому полку нарядный вид»".

Однако в 1660-1670-х гг. Первый и Второй выборные солдатские на Москве в постоянном составе насчитывали по 2 тысячи, а не по тысяче (10 рот), как в 1690-е гг. В 1662 г., после подавления «Медного бунта» мы находим упоминание о цветных кафтанах, отнятых у взятых под следствие: «А у солдат, Государь, Агеева полку Шепелева (Первого Московского выборного — П.Р.) взял я, холоп твой, зипунов зеленых первой тысячи 77 зипунов, да второй тысячи голубых 67 зипунов». Подробнее эти «зипуны» - вернее, кафтаны, упомянуты в отписке от 11 августа того же года: «Московского выборного Агеева полку Шепелева маер Дмитрий Дуров принял у сотника московских стрельцов у Микифора Ремизова солдацких зеленых 65 кафтанов с нашивками, да 12 кафтанов зеленых же без нашивок: голубых 63 кафтана с нашивками, да без нашивок голубых же... кафтана» (видимо, в документе утрачена цифра «4» — П.Р.). Есть сведения и о Втором Московском выборном полке: 24 октября 1668 г. «в Кремле же около колокола стояли Матвеева полку Кровкова солдаты в лазоревых кафтанах с писами» (списы - голландские копья — П.Р.), а 28 октября того же года «Великий Государь указал для Польских послов стоять... от Успенского собору Матвееву полку Кровкову солдатам в зеленых кафтанах, а в лазоревых стоять от Спасских ворот и до Большой площади по обе стороны.».

Как видим, Первый и Второй выборные московские солдатские полки до получения красного цвета одежды носили кафтаны зеленого и голубого цветов. Это позволяет нам утверждать, что Петр создавал своих потешных солдат изначально как один полк, состоявший из двух условных тысяч (Преображенцы — первая и Семеновцы — вторая), дав им положенные для привилегированных Московских солдатских полков цвета мундиров —зеленые (крапивный) для первой и голубой (лазоревый) для второй. Все вполне логично - потешные во всем копировали именно солдатские полки.
В 1699 г. в преддверии войны со Швецией происходит реорганизация армии, в ходе которой исчезает само понятие «выборный полк». Третий выборный становится Преображенским и Семеновским лейб-гвардейскими. Уже 11 июня 1700 г., несмотря на то, что в официальных бумагах продолжают до осени 1700 г. называть Преображенцев «солдатским» полком, в письме к курфюрсту Бранденбургскому упоминается «гвардии капитан Юрий Трубецкой». И нет необходимости искать указ Петра I об именовании Преображенцев и Семеновцев лейб-гвардией. Ведущие свое начало от дворцовых чинов Государева полка, прошедшие солдатскую школу потешными и Азовские походы выборными солдатами, Преображенцы и Семеновцы вступили в Северную войну той же «дворцовой пехотой» или «полками оберегателей царских», только с западно-европейским названием - лейб-гвардия.